Почему экономика Германии плохой пример для подражания
В течение 60 лет сменяющиеся правительства Германии старались сделать свою страну более европейской, а теперь администрация Ангелы Меркель пытается перестроить по образу Германии остальную Европу. Это политически неразумно и экономически опасно, считает научный сотрудник Лондонской школы экономики и бывший советник президента Европейской комиссии по экономическим вопросам Филипп Легрен. ФРГ не просто не является самой успешной европейской экономикой – она сама по себе работает плохо, пишет он в статье «Мираж немецкой экономики» на Project Syndicate.
Разумеется, отмечает автор, у страны есть сильные стороны – это всемирно известные компании, низкий уровень безработицы, превосходный кредитный рейтинг. Но проблем экономист видит гораздо больше: стагнирующие зарплаты, разваливающиеся банки, неадекватные инвестиции, слабый рост производства и производительности, грустная демографическая ситуация. Ее экономическая модель, включающая поддержку экспорта в обмен на низкую оплату труда, называется «разори соседа» и не должна служить примером для подражания.
Вот что не так с немецкой экономикой по Легрену.
- ВВП страны сократился во втором квартале 2014 года (-0,2% по сравнению с первым кварталом), а с момента кризиса 2008-го вырос лишь на 3,6% – это чуть больше, чем во Франции и Великобритании, но зато вдвое меньше, чем в Швеции, Швейцарии и США. С 2000 года ежегодный рост экономики в среднем составляет лишь 1,1% – это 13-й результат среди 18 стран еврозоны.
- На введение евро в 1999 году ФРГ ответила сокращением издержек; уровень инвестиций упал с 22,3% в 2000 году до 17% в 2013-м. Легрен ругает даже немецкие дороги: инфраструктура – автострады, мосты, Кильский канал – «рушится после многих лет забвения», пишет он; система образования тоже скрипит на ходу: страна дает меньше молодых выпускников, чем Греция (29% против 34%), а ее университеты цепляются за последнее место в мировом Топ-50.
- Несмотря на реформы Герхарда Шредера, в сегодняшней Германии уволить сотрудника сложнее, чем в любой стране ОЭСР; государство находится на 111-м месте рейтинга Doing Business по показателю «Простота начала нового бизнеса» (справедливости ради: по «Простоте ведения бизнеса» Германия 21-я. – Slon). Самые крупные местные компании стары и неповоротливы, здесь нет ничего похожего на Google или Facebook; в последние семь лет правительство предложило меньше направленных на рост реформ, чем в других развитых экономиках; среднегодовой прирост производительности находится на уровне 0,9%, что ниже, чем в Португалии.
- Производительность труда при этом за последние 15 лет выросла на 17,8% – и, несмотря на это, трудящиеся сегодня в реальном выражении зарабатывают меньше, чем в 1999 году. Недостаточный рост зарплат негативно скажется на экономике: у работников не будет стимула повышать квалификацию, а у предпринимателей – инвестировать в улучшение производства; кроме того, низкие зарплаты подрывают внутренний спрос.
- Евро, который, без сомнения, слабее, чем была бы немецкая марка, делает немецкие товары дешевле. К тому же ослаб экспорт Германии: его доля в мировом экспорте упала с 9,1% в 2007 году до 8% в 2013-м. Немецкие политики гордятся огромным профицитом счета текущих операций страны, рассматривая его как признак конкурентоспособности экономики – но почему тогда бизнес не хочет больше инвестировать в нее, спрашивает Легрен?
Вместо того чтобы быть «якорем стабильности» (слова министра финансов Вольфганга Шойбле) и «двигателем роста» Европы, Германия вносит нестабильность и сдерживает рост в других частях еврозоны, считает автор. Экономике ФРГ требуется капитальный ремонт, пишет колумнист. Политикам следует повышать производительность, а не «конкурентоспособность», работники должны получать достойную их труда оплату, правительству стоит воспользоваться близкими к нулю процентными ставками и начать инвестировать и стимулировать бизнес – особенно стартапы. Наконец, стране нужно снизить барьеры для молодых иммигрантов, чтобы остановить демографический спад. Такая экономическая модель пошла бы на пользу Германии, заключает Легрен, и послужила бы примером для остальной части Европы.
