Налоговая камасутра
ЕСВ давно превратился фактически на налог, от вклада в нем осталось только название.
Министр социальной политики на днях заявил, что если бизнес не будет создавать новые рабочие места и повышать зарплаты, ставку ЕСВ опять повысят. Такие заявления от высоких чиновников даже не удивляют — их непоследовательность уже стала притчей во языцех.
Два года обсуждений различных подходов к реформированию налоговой системы ничем, по сути, не закончились. Однако появилось понимание того, что для открытого диалога между властью и бизнесом нужны как минимум стабильность и предсказуемость принимаемых решений. Судите сами, станет ли бизнес "выходить на свет" при ставке 22%, если подозревает, что через год ее опять повысят до 40%? Ведь в итоге те, кто таки начал платить белые зарплаты, окажутся в проигрыше и будут вынуждены вернуться в "тень" хотя бы потому, что этого от них потребует конкуренция. Очевидно, что накопившиеся проблемы пенсионной системы одними ставками ЕСВ не решить. Требуется системная и комплексная реформа всех сфер. Это сложнее, чем простое изменение ставки, но нынешним "реформаторам" в правительстве пока явно не по силам.
Действительно, снижение ставки ЕСВ с 43,5% в 2015-м до 22% в 2016-м образовало в Пенсионном фонде брешь порядка 150 млрд грн. Но оно обосновывалось целым рядом причин. В частности, необходимостью снижения налоговой нагрузки на бизнес, по уровню которой Украина в 2015 г. заняла 107-е место из 189 в рейтинге Всемирного банка и аудиторской компании PwC. По данным составителей рейтинга, уровень налоговой нагрузки для модельной украинской компании (Total Tax Rate) составил 52,2%. Это значит, что при условии работы по белому на существование, развитие и зарплаты сотрудников средняя украинская фирма оставляет себе менее половины заработанного.
Среднемировой уровень налоговой нагрузки составляет 40,8%. Россия, например, оказалась на 47-м месте (TTR — 47%), Беларусь заняла 63-е (51,8%), Грузия — 40-е (16,4%), Молдова — 78-е (40,2%), Армения — 41-е место (TTR — 19,9%). Украина расположилась между Ганой и Республикой Фиджи. И именно налогам на оплату труда мы обязаны таким незавидным местом в рейтингах. В странах ЕС этот средний показатель составляет 26,3% прибыли, в Восточной Европе — 18,7%, а вот в Украине превысил 43%. Снижение ЕСВ выглядело в такой ситуации оптимальным и долгожданным решением.
Более того, снижение ЕСВ в прошлом году стало единственным изменением в сфере налогообложения, которое можно с натяжкой назвать реформой. Борьба за это снижение велась не месяцами, а годами. С одной стороны, было очевидно, что чрезмерная налоговая нагрузка на зарплатный фонд провоцирует массовые уклонения налогоплательщиков, подпитывает занимающийся "обналичкой" теневой сектор и лишь усугубляет неравенство тех, кто получает белые зарплаты, и тех, кому выдают "конверты". С другой — уже десятилетие Пенсионный фонд Украины является дефицитным, а пенсионная система не реформируется и, по мнению многих экспертов, не реформируема, в то время как снижение ЕСВ должно было лишь усугубить эти проблемы.
Идеальное правительство, дабы ответить на каждый из вызовов достойно, должно было бы инициировать масштабную реформу Пенсионного фонда, перейти к накопительному уровню пенсионной системы и снизить ЕСВ, чтобы вывести из "тени" зарплаты. Неидеальное правительство решилось только на снижение ставки сбора и спустя два месяца завело разговоры об обратном его повышении.
ЕСВ давно превратился фактически в налог, от взноса в нем осталось только название. Еще в 2013-м его администрирование, контроль за начислением и уплатой были переданы налоговой службе. До этого момента государство худо-бедно соблюдало основные принципы социального страхования, но с тех пор, как за дело взялась фискалы, назвать сбор иначе, нежели налогом, уже язык не поворачивается. Многочисленные классы профессионального риска меняли ставку сбора с 36,7 до 49,7%, но не более, попутно усложняя администрирование.
И тут действительно произошла пусть маленькая, но революция — 3,6% начислений для работника отменили, а ЕСВ, который оплачивает работодатель, снизили до 22% с единой ставкой для всех. Компенсировать потери доходов Пенсионного фонда будут, естественно, за счет госбюджета, трансферт увеличился вдвое (144,9 млрд грн против 80,8 млрд в 2015 г.). Еще 10 млрд грн собираются получить за счет мер экономии расходов ПФ и других фондов обязательного государственного страхования, включающих верификацию пенсионных выплат, ограничения пенсий работающим пенсионерам, максимальной пенсии, индексации пенсий и правил их расчета, а также права выхода на пенсию.
От чиновников даже звучали робкие обещания и вовсе отменить сбор, объединив ЕСВ с НДФЛ с единой ставкой 20%. Вопрос уперся сразу в несколько факторов. Во-первых, в идеале ЕСВ нужно вернуть функцию сбора, гарантирующего пенсионные выплаты работающим сейчас людям, а для этого необходимо не с налогами играться, а реанимировать солидарную пенсионную систему, если это еще возможно. Во-вторых, НДФЛ — налог, который частично остается в местных бюджетах, ЕСВ в полном объеме аккумулируется в Пенсионном фонде, так что, объединив сборы, разделить их будет сложно. Сторонники объединения ЕСВ и НДФЛ предлагали радикальный путь — ликвидировать Пенсионный фонд как таковой. С учетом того, что ПФ сейчас лишь на 50% покрывает свои расходы, эта идея не кажется такой уж фантастической. Государство вполне может платить пенсии напрямую из бюджета, как это было в 90-х. Если сейчас не начать реформировать пенсионную систему, она рано или поздно сама вернется к этой модели.
Надежд на то, что проблемы пенсионной системы можно будет решить благодаря снижению ЕСВ, на самом деле ни у кого не было. Главной целью была, конечно же, детенизация. Но выход из "тени" не происходит в одночасье, реальные результаты можно будет оценить лишь в конце года, и объективными они будут, только если налоговые эксперименты прекратятся хотя бы на время.
По данным ГФС, за прошлый год они прекратили работу свыше 70 конвертационных центров. Темпы ошеломительные — фискалы закрывают 1–2 центра в неделю, каждый раз изымая при этом десятки печатей фиктивных фирм. Но этого недостаточно, к сожалению. Суммарный оборот закрытых за прошлый год конвертационных центров едва превысил 30 млрд грн. В "лучшие" годы через конвертцентры проходило в десять раз больше средств — до 300 млрд. Кстати, тогда фискальная служба тоже демонстрировала показательную борьбу с "тенью". Ситуация была один в один — конвертационные центры закрывались ежедневно, а теневой сектор экономики продолжал уверенный рост.
"Существующие показатели размера теневой экономики отражают потоки ресурсов, которые создаются с использованием теневых схем, но в значительной степени отражены в официальных статистических наблюдениях. Они показывают, что около половины ВВП в Украине создается с использованием нелегальных схем и операций, которые не декларируются, не облагаются налогом или осуществляются без необходимых разрешений", — отмечает Татьяна Тищук из Института экономики и прогнозирования НАН Украины. По мнению эксперта, достоверных методов, способных четко отделить теневой сектор от легального, не существует, так как значительная часть ресурсов все равно попадает в "официальную" экономику. Например, если человек получил зарплату в "конверте", он потратит ее не на черном рынке, а в магазине и заплатит белый НДС со своего теневого заработка. Это означает, что теневая экономика сегодня вносит существенный вклад в экономический рост, а объем ресурсов, которые обслуживают теневую экономику и не учтены в официальных статистических показателях, не является значительным. Соответственно, детенизация не позволит найти в экономике большие дополнительные ресурсы, а лишь будет способствовать их перераспределению.
"Значительной детенизации не произойдет. Сейчас по-разному оценивают поступления от ЕСВ, но в ГФС пока не паникуют. Ведь компенсировать потери можно за счет уменьшения коррупции с НДС и таможней. Вполне возможно, что нынешняя ставка останется. Но 22% для тех, кто раньше не платил, и так много, — считает эксперт по вопросам налоговой политики Института общественно-экономических исследований Юрий Федчишин. — Учитывая структуру источников поступлений от ЕСВ, интересным был бы эксперимент с дифференциацией ставки в зависимости от размера работодателя. Объективно ЕСВ у нас является частью расходов предприятия, а потому и возможности по уплате зависят от их размера".
Действительно, мнения в правительстве о результативности снижения ЕСВ разделились. В Минфине полагают, что раз показатель по сборам не уменьшается, то это уже результат, ведь они предполагали 15-процентное падение поступлений на первых порах. А вот в Минсоцполитики считают, что результаты ожиданий не оправдывают, и в скором времени нас ждет коллапс. Как водится, не правы и те, и другие.
Радостный рапорт Минфина о том, что поступления ЕСВ в январе сократились лишь незначительно, — классическая для ведомства манипуляция. В январе многие предприятия выплачивали заработную плату за декабрь и ЕСВ отчисляли, соответственно, по декабрьской ставке в 40%. Также в январе ЕСВ за предыдущие периоды платят физлица-предприниматели. Для того чтобы видеть реальную картину, нужно дождаться итогов хотя бы апреля—июня.
Но уже можно точно констатировать, что снижение ЕСВ уменьшило общие затраты на оплату труда до 18% и создало предпосылки для повышения зарплат работникам. Насколько воспользовались этой возможностью работодатели, судить пока сложно. Ведь государство предоставило им такую возможность, но не заставило ею воспользоваться. В усложняющихся экономических условиях многие захотят потратить излишек на поддержание бизнеса, а не на зарплаты сотрудникам.
В то же время, согласно последнему опросу кадрового агентства HeadHunter, неудовлетворенность зарплатой является главной причиной поиска новой работы. Об этом заявили половина из свыше пяти тысяч респондентов. Офисные работники стали чаще испытывать трудности с планированием бюджета и едва ли дотягивают до следующей зарплаты. Каждый второй ежемесячно расходует деньги раньше, чем на банковскую карту приходит новое поступление, а значит, от месяца к месяцу живет в условиях жесткой экономии.
Нужно понимать, что рынок труда — такой же рынок, как и все остальные. Если твои конкуренты начинают повышать сотрудникам зарплаты, ты тоже рано или поздно станешь это делать, чтобы удержать квалифицированный персонал. Но для того чтобы эта цепная реакция произошла, нужны время и уверенность в том, что дальнейших налоговых изменений не будет.
Январь не показательный месяц, из-за малого количества рабочих дней средние зарплаты в этом месяце снижаются ежегодно, начиная расти уже с февраля. Но что любопытно, средняя по Украине зарплата в январе-2016 снизилась на 16,5% (до 4362 грн с 5230 в декабре), тогда как в предыдущие годы январское падение не превышало 12% к предыдущему месяцу.
А вот зарплаты бюджетников, благодаря снижению ЕСВ, расти будут. Экономия после снижения ставки составила порядка 10–11 млрд грн. В среднем их зарплаты в течение года увеличатся на 18%. Причем наибольшую экономию ощутят наименее оплачиваемые работники.
Утверждение Минсоцполитики о том, что грядущую катастрофу в пенсионной системе можно остановить поднятием ЕСВ, тоже не выдерживает серьезной критики. Не в ставке сбора главная проблема нашей системы социального обеспечения. Ожидаемое министром создание рабочих мест даже для всех безработных украинцев не компенсирует двукратное снижение ЕСВ хотя бы потому, что официальный уровень безработицы в стране не так и высок — около 9% (по методологии МОТ).
Более того, сейчас государство должно сказать спасибо тем самозанятым, которые нашли себе заработок и не претендуют на пособие по безработице. Впрочем, эти же самозанятые и являются на сегодняшний день одним из основных вызовов для солидарной пенсионной системы. Минимальный ЕСВ для физических лиц-предпринимателей (а они в подавляющем большинстве платят именно минимальный взнос) до 2016 г. составлял 34,7% от минимальной заработной платы, или около 479 грн. С этого года физлица-предприниматели, как и все, отчисляют 22% от МЗП, а это 303 грн. Это тот самый "внутренний офшор", в борьбе с которым мы долгие годы пытаемся преуспеть. В прошлом году Минфин предпринял попытку перекроить "упрощенку", оставив в ней действительно только микробизнес. Опять же, к сожалению Минсоцполитики, делать какие-либо выводы об успешности этой попытки рано.
Но ни реформирование "упрощенки", ни снижение ЕСВ никогда и не должны были решать проблемы Пенсионного фонда. В результате уменьшения ставки почти 2 млн украинцев получат возможность легализовать свои доходы, поступления в местные бюджеты могут увеличиться на 8 млрд грн, а в ПФ — на 11 млрд. На фоне дефицита фонда, перевалившего за 100 млрд грн, компенсация в 10%, да еще и в среднесрочной перспективе, выглядит бледно.
"Обратное повышение ЕСВ не приведет к росту поступлений, а лишь к увеличению выплат заработных плат в "конверте", поэтому соответствующий эффект не будет достигнут. И до уменьшения ЕСВ Пенсионный фонд был дефицитным, а его выполнение достигалось исключительно за счет средств государственного бюджета. Это значит, что надо проводить радикальную пенсионную реформу", — объяснил ZN.UA эксперт РПР группы "Налоговая реформа" Илья Несходовский.
Повышение ставки ЕСВ, например, с июня 2016-го не компенсирует нынешние потери ПФ и окончательно похоронит надежды на детенизацию. Лучшее, что в данном случае может сделать Министерство социальной политики, — начать все-таки реформу пенсионной системы. Только в комплексе все эти меры могут быть эффективными. Ведь МВФ, на сотрудничество с которым мы все еще надеемся, одобрил снижение ЕСВ именно как шаг комплексной реформы и системы налогообложения, и пенсионной системы. Эксперты фонда еще в октябре предупреждали чиновников, что рассчитывать на волшебный эффект от снижения ЕСВ и мгновенную детенизацию наивно. Солидарны с ними и эксперты Всемирного банка, считающие, что проблема пенсионной системы настолько обширна, что и решать ее нужно комплексно. Причем отнюдь не объем сборов ставить во главу угла, а саму форму системы пенсионного страхования. И это в полной мере вотчина Министерства социальной политики, его ответственность и обязанность. В отличие от налоговых ставок.
