Выпуск №47: Рукотворная рецессия, прогноз на 2019

Католические рождественские праздники принесли на мировые рынки относительное успокоение: после обвала 25 декабря цены на нефть начали постепенно восстанавливаться, американские индексы стабилизировались. Тем не менее стоит задаться вопросом, какими могут оказаться последствия завершающего квартала 2018 года в более долгосрочной перспективе?

Ответ вряд ли будет обнадеживающим.

Еще полгода назад было принято считать, что в мировой экономике все хорошо. США показывали рост на 4,2% вo втором квартале; в России чиновники смело выступали с прогнозами о росте ВВП на 3-3,5% «в ближайшие пару лет»; тарифное противостояние между США и Европой шло на спад, а риски торговой войны между Америкой и Китаем казались неочевидными. Однако очень быстро все изменилось — прежде всего из-за вмешательства в экономические процессы политиков и чиновников, которые своими действиями заметно приблизили глобальный кризис.

Прежде всего, разумеется, речь идет о Соединенных Штатах, где мы видим сегодня как минимум три крайне опасных тренда.

Во-первых, это внешняя политика президента Дональда Трампа, которая сегодня влияет на мировую экономику через публичное нагнетание напряженности в отношениях с Китаем (это вынуждает американский ретейл готовиться к повышению цен, корпорации — снижать прогнозируемые объемы продаж, а финансистов — хеджировать риски) и показательно мирное взаимодействие с Саудовской Аравией, что в той или в иной мере влияет на нисходящий тренд в нефти, заставляя Эр-Рияд быть более договороспособным.

Во-вторых, это политика Федеральной резервной системы США (ФРС), продолжающей повышать процентные ставки. Это до боли напоминает ситуацию конца 1999 — начала 2000 годов, когда на фоне быстрого роста экономики, но в условиях начавшейся коррекции на фондовом рынке, ставка менее чем за год была повышена ФРС шесть раз и доведена до 6,5% годовых, что обрушило перекупленный фондовый рынок и вызвало кризис доткомов. При этом сегодня неясно, что лучше: повышение ставки или реакция на нее главы Белого дома, откровенно критикующего главу ФРС и обсуждающего возможность его увольнения. Нервозности добавляют и телефонные звонки министра финансов США руководителям крупнейших банков страны, широко обсуждаемые в прессе.

В-третьих, это уже сейчас наблюдаемый рост конфликтности в отношениях Белого дома с Конгрессом США, вылившийся 24 декабря в shutdown федерального правительства из-за обсуждаемого проекта строительства стены на границе с Мексикой. Можно только предположить, какого накала это противостояние достигнет после 3 января 2019 года, когда демократы формализуют свой контроль над Палатой представителей впервые за последние восемь лет.

На мой взгляд, сегодня власти США делают все возможное, чтобы вывести рынки из равновесия и внушить как бизнесу, так и населению, что экономический подъем, продолжающийся 115 месяцев подряд, скоро закончится. Не случайно вероятность рецессии в 2019 году признают уже более половины опрошенных журналом Time экспертов. Почти все они согласны с тем, что в 2020 году рецессия неизбежна.

В Китае ситуация выглядит еще более сложной. Если использовать хорошую формулу политолога Александра Морозова о политической элите, «не умеющей сажать самолет, который она сама подняла в воздух», то ни к кому эта метафора не подходит лучше, чем к китайскому руководству. Экономика КНР растет на 6,5-7,8% ежегодно; цены на недвижимость прибавляют по 12-17% в год; рост как потребления, так и производства финансируется за счет стремительно разбухающей кредитной массы (только за последние 10 лет китайские компании привлекли новых займов в отношении к ВВП страны на сумму, превышающую всю задолженность корпоративного сектора Соединенных Штатов, и теперь эта сумма в Китае составляет 164% от ВВП против 62% в США). Вместо того, чтобы воспользоваться обостряющимися торговыми противоречиями с США и искусственно сдержать экономический рост, объяснив проблемы происками геополитического противника, Пекине предпочитают запрещать освещение торговой войны в местных СМИ и вымарывать упоминания о ней в интернете. Это, на мой взгляд, никак не поможет китайскому Политбюро объяснить коллапс экономики Китая, если он настанет в обозримом будущем. При этом, если для замедления экономического роста и для «успокоения» американцев Пекину стоило бы укреплять юань, то китайские власти делают сегодня ровно противоположное: курс национальной валюты КНР к доллару США снизился с весны 2018 года более чем на 10%, что лишь увеличивает темпы движения страны к катастрофе.

Страны-экспортеры нефти в очередной раз оказались захвачены врасплох коррекцией цен. Нервозность, до последнего момента сопровождавшая саммит стран-членов ОПЕК в Вене 6 декабря, хорошо показала, что «в товарищах согласья нет». А последующие недели не только не продемонстрировали резкого снижения добычи нефти. Но, как и в случае с Россией, ознаменовались новыми рекордами. Между тем ситуация на нефтяном рынке намного более серьезная, чем раньше: с 2008 года мировое потребление нефти выросло на 11,6 млн баррелей в день, в то время как добыча только в США и Канаде увеличилась на 7,9 млн баррелей в день.

Если тенденция сохранится, то США не только укрепят свое лидерство в качестве главной нефтедобывающей страны планеты, то и смогут сбалансировать весь прирост спроса в ближайшие годы. Если же учитывать быстрое развитие альтернативной энергетики, то ситуация выглядит ещё более драматичной. Стоит отметить также, что в последнее время снижение цен на нефть не подстегивает глобальную экономику (связанные с ней издержки в развитых странах пренебрежительно малы), а скорее сковывает ее ввиду сокращения совокупного спроса в нефтедобывающих странах, которые были важным рынком для большинства глобальных корпораций.

Наконец, Россия, которая сегодня выглядит самым хрестоматийным примером «убивания» экономического роста. Главная проблема здесь — окончательная оторванность власти от экономики и народа. Правительство впервые в истории рискнуло сократить платежеспособный спрос (реальные располагаемые доходы граждан сократились за 11 месяцев на 2,9% в годовом исчислении) при исторически рекордном бюджетном профиците (3,39 трлн рублей за тот же период). И одновременно заложило на 2019 год увеличение НДС, что почти наверняка сократит спрос в первом квартале и уведет экономику в рецессию, и повышение пенсионного возраста, которое будет постоянно увеличивать предложение на рынке труда, препятствуя любым попыткам повышения его производительности и проведения модернизации в целом. Непрекращающаяся волна запретов, ограничений, давления на бизнес лишь дополнит совокупный негативный эффект.

Поступления от экспорта энергоресурсов в России растут, темпы роста ненефтегазовых доходов бюджета за 10 месяцев составили 13,3%, что более чем в семь раз превышает официальные темпы роста ВВП. Но все эти деньги забираются из рыночного сектора и либо перекладываются в резервы, либо направляются на разного рода «игрушки» для близкого круга друзей президента. Конечно, резервы важны для сохранения пресловутой «стабильности» в условиях кризиса. Но подобная политика лишь ухудшает деловой климат (отток капитала при первоначальном прогнозе в $7 млрд может достичь по итогам года $70 млрд), и само фискальное крохоборство приближает тот кризис, от которого оно призвано спасать власть.

Подытоживая сказанное, следует признать: вероятность серьезной рецессии в 2019 году очень высока. Но сегодня она подготавливается не только чисто рыночными процессами (не будем забывать, что в последние 60 лет средняя фаза роста в экономическом цикле составляла 71 месяц против нынешних 117), а крайне неумелыми и нескоординированными действиями властей разных стран. Эта потенциальная рецессия может стать первой за последние несколько десятилетий «геополитической» рецессией: начиная с рубежа 1970-х и 1980-х годов ни одно серьезное замедление мировой экономики не происходило вследствие сугубо политических причин. В период, последовавший за ослаблением и прекращением «холодной войны», экономика считалась — и реально была — высшей ценностью для политиков, а глобализация представлялась им «священной коровой». С началом разговоров о «возвращении истории» в 2008 году политические факторы начали оказывать все более серьезное влияние на экономические процессы. И это могут звучно подтвердить мировые события второй половины 2018 года. Так что если новой рецессии суждено случиться, она практически наверняка будет рукотворной. Если не сказать — сфабрикованной.

Источник