Выпуск №129: Экономические прогнозы слишком позитивны. Это может дорого обойтись
Оптимизм является следствием неспособности предсказать спад в экономике. Даже в том случае, если спад уже начался, составители прогнозов не торопятся это учитывать, пишет издание. Но сделанные в розовых очках прогнозы МВФ и Всемирного банка могут иметь самые серьезные последствия.
Чрезмерный оптимизм в Международном валютном фонде и Всемирном банке может иметь серьезные последствия
Большинство людей, когда слышат плохие новости, склонны принижать их значение. Даже профессиональные экономические прогнозисты могут поддаться искушению, появляющемуся в виде надежды. В феврале нынешнего года 500 миллионов людей в Китае находились в режиме самоизоляции, а covid-19 распространился до Италии. Однако Международный валютный фонд (МВФ) сообщил, что его базовые показатели глобального роста ВВП в этом году будут всего на 0,1 процентного пункта ниже, чем ожидалось ранее. В апреле эксперты МВФ снизили свой прогноз на 6,2 процентных пункта — до 3 процентов. В июне прогноз сократился еще на 1,9 процентных пункта. Всего через неделю неформальный опрос, проведенный среди примерно 40 сотрудников МВФ, показал, что три четверти опрошенных ожидают еще одного снижения в октябре.
В целом, люди, занимающиеся экономическими прогнозами, — большие оптимисты. Они редко предсказывают спад. Человеческая природа, стимулы и политическое давление вмешиваются в этот процесс. Однако сделанные в розовых очках прогнозы МВФ и Всемирного банка могут иметь серьезные последствия. Это прежде всего относится сегодня к бедным странам, где сovid-19 разрушает экономику, тогда как правительства, международные организации и инвесторы используют прогнозы для определения своих действий.
Иногда предсказания МВФ и Всемирного банка являются единственными, способными вызвать доверие. Они могут оказывать влияние на государственные расходы и планы относительно заимствований. Инвесторы могут предоставлять деньги под меньший процент тем странам, экономика которых, как ожидается, будет расти быстрее. Кроме того, прогнозы определяют позицию МВФ и Всемирного банка относительно кредитоспособности конкретной страны, а это, в свою очередь, является определяющим при решении вопроса о том, заслуживает ли она предоставления финансовой помощи.
МВФ, как правило, оптимистичен в своих оценках. Его годовые прогнозы относительно стран с развитой экономикой в период с 1990 года по 2016 год, оказались, в среднем, на 0,42 процентных пункта выше опубликованных впоследствии данных. Большая часть оптимизма является следствием неспособности предсказать спад в экономике. Даже в том случае, если спад уже начался, составители прогнозов не торопятся это учитывать.
Подобного рода ошибки могут существенным образом изменить долговую динамику. Возьмем, к примеру, страну, которая, как ожидается, через 20 лет будет иметь государственный долг в размере 50 процентов ВВП. Если ежегодный рост экономики будет на 0,5 процентных пункта ниже предсказанного, а политика не изменится, то тогда соотношение долга может составить уже 90 процентов ВВП. В недавно опубликованном исследовании Пол Бодри (Paul Beaudry) из Университета Британской Колумбии (University of British Columbia) и Тим Уиллемс (Tim Willems) из МВФ даже связали чрезмерный оптимизм с будущими фискальными кризисами. Они установили, что завышение среднего годового роста на один процентный пункт на период в три года (МВФ делает в 40 процентов всех случаев) сокращает через три года экономический рост на полный процентный пункт. Правительства и частные компании, судя по всему, приветствуют хорошие прогнозы и увеличивают долги. После этого начинаются проблемы.
Предсказать экономический рост чертовски сложно. Получению правильного результата не помогают прогнозисты, которые совсем не заинтересованы в том, чтобы замечать облака на горизонте. Аналитики опасаются того, что мрачные оценки могут превратиться в самореализующийся прогноз. Неверное предсказание наступления рецессии губит репутацию прогнозиста в большей мере, чем неспособность предсказать ее вместе со всеми. Кроме того, существует еще «сдерживающая реакция правительства», подчеркивает Морис Обстфельд (Maurice Obstfeld), занимавший в период с 2015 года по 2018 год должность главного экономиста МВФ.
Внутреннее давление, направленное на положительную корректировку прогнозов для оправдания кредитного пакета, «несомненно, тоже является вопросом», подчеркивает г-н Обстфельд. В исследовании работы МВФ, проведенном Джианг Хо (Giang Ho) и Паоло Мауро (Paolo Mauro), было отмечено, что его предсказатели становятся особенно оптимистичными, когда страны готовятся к тому, чтобы стать участниками определенной программы. Управление независимой оценки (Independent Evaluation Office) МВФ признает наличие розовых прогнозов в получивших широкую огласку случаях предоставления финансовой помощи, однако там также считают, что такого рода прогнозы, как правило, корректируются в результате первой оценки программы, которая проводится спустя три месяца после начала ее реализации (Но в этот момент сделка, разумеется, уже подписана).
Некоторые экономисты в МВФ настроены более оптимистично, чем другие, считают г-н Бодри и на г-н Уиллемс. В бедных странах менее опытные экономисты, как правило, предлагают менее точные оценки. Хотя обнаружение месторождений нефти и других полезных ископаемых не повышают сразу же показатели роста экономики, прогнозисты МВФ постоянно говорят о том, что именно так и будет. Такой вывод содержится в проведенном в 2017 году исследовании, авторами которого были Джеймс Каст (James Cust) из Всемирного банка и Дэвид Михалий (David Mihalyi) из исследовательского Института управления природными ресурсами (Natural Resource Governance Institute).
Отсутствие последовательности у МВФ тоже вызывает критику. С начала пандемии коронавируса он понизил показатели роста в 2020 году в богатых странах на три процентных пункта больше, чем в странах с развивающейся экономикой. Это странно, отметили в июне Джастин Сэндфер (Justin Sandefur) из Центра глобального развития (Centre for Global Development) и Арвинд Субраманьан (Arvind Subramanian) из Университета Ашока (Ashoka University). Режим самоизоляции и социальное дистанцирование в бедных странах, по крайней мере, такие же строгие, как и в богатых. Однако их реакция в фискальной области значительно слабее, и, как признают и сами эксперты МВФ, отток капиталов и давление на национальную валюту представляют собой большую угрозу. Возможно, эти эксперты просто полагают, что МВФ на этот раз дает более розовые оценки в отношении более бедных стран для того, чтобы не предоставлять им помощи (По мнению экспертов МВФ, успехи Китая в сдерживании распространения вируса являются причиной того, что оценки в отношении стран с развивающейся экономикой являются более позитивными. Кроме того, они категорически отрицают влияние своих прогнозов относительно роста экономики на предоставление кредитов).
Влиятельные и проницательные политики, возможно, рассчитывают обратиться к другим прогнозам. Часто единственной альтернативой для бедных стран является Всемирный банк. В течение последних десяти лет он предоставлял более точные прогнозы для Африки и Ближнего Востока, чем МВФ, однако его работа была хуже в отношении Латинской Америки (хотя различия оказались незначительными). В целом, сравнение прогнозов, которое ежегодно в январе делает Пракаш Лунгани (Prakash Loungani) из Управления независимой оценки и которое затем публикуется двумя этими организациями, свидетельствует о том, что МВФ лучше обнаруживает признаки спада в бедных странах.
Возможно, как отмечает г-н Обстельд, люди просто должны меньше ожидать от экономических прогнозов. Прогнозы могут отражать ожидания относительно наиболее вероятного результата, однако вероятность их точности является незначительной. «Вы получаете нечто полезное, однако, как правило, вы не получаете высокую точность».
Оригинал публикации: Economic forecasts are too rosy. That can be costly
