Выпуск №111: Останется ли Украина без хлеба?

Введение карантина по всему миру привело к ажиотажному спросу на продовольствие. Население делает запасы на случай, если начнутся перебои с доставкой продуктов.

На фоне общего падения биржевых индексов котировки пшеницы на Чикагской бирже с середины марта поднялись на 10-15%. Кстати, растет спрос не только на зерновые, но и на другие продукты, например, мясо. Но говорить об аномальном подорожании пока нельзя. Цены, скорее, вернулись к верхним значениям прошлого года. И новые ценовые рекорды мы вряд ли увидим: как только ажиотаж уляжется, снизится и спрос. Во всяком случае, новый урожай скупать никто не спешит.

На Украине дополнительным фактором повышения цен на зерно стал рост курса доллара. Чувствительные к любым ценовым колебаниям мукомолы сразу же забили тревогу: «Ежедневно тонна пшеницы дорожает почти на 100 гривен». Качественной пшеницы все меньше и меньше. Пекари жалуются, что переработчики готовы купить зерно, но трейдеры отказываются продавать: ждут еще большей цены.

Дошло до того, что Союз мукомолов и ассоциация пекарей потребовали от властей временно ограничить экспорт зерна, чтобы сохранить действующие цены на хлебобулочную продукцию. Приходится слышать самые невероятные идеи и предложения.

Один из представителей отрасли заявил, дескать, пусть государство полностью выкупит у трейдеров запас зерновых, необходимых Украине «на год жизни», что составляет около 5 миллионов тонн продовольственной пшеницы для производства хлеба и еще около 3 миллионов тонн для производства макаронных изделий, муки, кондитерки. Вот тогда можно и открывать экспорт!

Масла в огонь подлил и тот факт, что ограничения на экспорт уже ввела Россия, крупнейший экспортер зерна в Причерноморском регионе. С 1 апреля по 30 июня 2020 года в РФ введена квота в размере 7 миллионов тонн на экспорт пшеницы, ржи, ячменя и кукурузы. Министерство сельского хозяйства Казахстана также ввело ограничение на вывоз зерна.

Паника, судя по всему, добралась уже и до офиса президента. На Банковой на полном серьезе обсуждают ограничение экспорта продовольствия. Пока речь идет об экспорте продовольственного зерна. Так ли опасна ситуация? Для начала разберемся в мотивации мукомолов. Обычно они ведут себя так: выжидают период самой низкой цены, чтобы пополнить свои запасы. Большую часть зерна они покупают с августа по вторую половину сентября, когда уборка завершена на 40-50% и обилие продукции давит на рынок.

Последние три года на мировом рынке это период низких цен. Второй период закупки — вторая половина апреля. В это время трейдеры уже закрывают свои экспортные программы. Мукомолы выходят на рынок и забирают остатки по низкой цене.

Но в 2020 году мукомолы переиграли самих себя. Вместо того, чтобы покупать, когда цены на пшеницу в начале весны просели, переработчики ждали еще большего проседания, видимо, рассчитывая, что карантин приведет к остановке логистики. Но просчитались.

Мировой рынок развернулся из-за продуктовой паники. Трейдеры для закрытия своих программ были вынуждены закупать зерно по высокой цене, что привело к активизации экспорта и росту цен и на внутреннем рынке. И винить за пустые склады стоит собственную жадность и нерасторопность. Мукомолы и пекари называют ситуацию на рынке продовольственной пшеницы «критической». Но, похоже, они намеренно сгущают краски.

Отгрузка зерна из Украины в последнее время действительно растет. Аграрии, с прошлого года придерживавшие продукцию из-за низких цен, наконец-то начали ее продавать. Но ажиотажного вывоза зерна из Украины не наблюдается.

В прошлом году экспортеры и государство договорились о предельном объеме экспорта пшеницы в 2019-2020 годах маркетинговом году на уровне в 20 миллионов тонн (всего было произведено более 28 миллионов тонн, примерно 8 миллионов тонн мы потребляем на Украине).

На сегодняшний день уже вывезено около 18 миллионов тонн. До нового урожая — 2,5 месяца, за это время без угрозы для внутреннего потребления можно экспортировать еще примерно 2,2 миллиона тонн. Текущая динамика перевалки показывает, что мы вряд ли выйдем за рамки договоренностей государства и трейдеров.

Так, с 14 по 20 марта объемы экспорта пшеницы увеличились на 67%, составив 284 тысячи тонн, то есть уровень экспорта сегодня не превышает 1 миллион тонн в месяц. До июля я не вижу рисков того, чтобы наши запасы были вывезены «все подчистую». Мукомольный бизнес действительно тяжелый, рентабельность невысокая. Если мы с вами решим построить исключительно мельницу, то прогорим.

Выгодно заниматься этим бизнесом, если у вас есть собственное сельскохозяйственное производство и мельница для вас не основной вид деятельности. Но стоит учитывать, что и сезонное потребление зерна мукомолами относительно небольшое.

Сегодня любые попытки остановить экспорт приведут к обратному эффекту — мы снизим уровень продовольственной безопасности страны. Именно с продажи остатков старого урожая фермеры фактически финансируют свою текущую деятельность.

Ограничивая возможности продавать, искусственно снижая цены на внутреннем рынке, мы наносим удар по урожаю 2020-2021 годов. Фермерам сейчас нужно дать возможность продать старые запасы по максимальной цене.

У аграриев в условиях кризиса нет возможности хеджировать риски. Они не могут обезопасить себя от проседания рыночных котировок ниже себестоимости производства путем заключения форвардных контрактов.

Раньше они могли продать трейдеру до трети урожая с условием поставки через несколько месяцев. И получить предоплату. Или под эти контракты договориться о финансировании в банках.

Сегодня ввиду не прогнозируемости ситуации система хеджирования не работает. Аграрии рассчитывают только на собственную финансовую подушку, то есть на остатки урожая.

На данный момент ситуация в аграрном секторе продолжает оставаться стабильной. Урожай, видимо, будет немного хуже прошлогоднего, но в целом ни засушливая весна, ни карантин не отразились на деятельности большинства агропредприятий.

Посевная идет по графику. В прошлом году экспорт агропродукции принес Украине почти 10 миллиардов долларов, и в экономике не та ситуация, чтобы рисковать валютной выручкой. А самое главное — по прогнозам трейдеров, цены на будущий урожай будут… ниже. То есть формировать сегодня стратегические запасы продовольствия из остатков старого урожая — затея однозначно невыгодная. Если и говорить о выкупе зерна у фермеров, то уже следующего урожая.

Слепо копировать действия России по ограничению экспорта было бы ошибкой. Роль государства в аграрном секторе там намного выше. У России достаточно ресурсов, чтобы компенсировать собственному производителю последствия геополитических игр, которые ведет руководство РФ. У нас таких ресурсов нет.

Мы уже имеет горький опыт введения квот и ручного управления экспортом. Как правило, такие меры приводят к расцвету коррупции и упадку экономики.

Например, в 2010-2011 годах маркетинговом году многие крупнейшие экспортеры зерна (компании Cargill, Louis Dreyfus, Toepfer и Soufflet Group) остались без квот или получили их на мизерные объемы экспорта, так как заключение Минагропрода о наличии зерна не удавалось получить вовремя.

Это, кстати, привело к замораживанию целого ряда запланированных инвестиционных проектов. Давайте вспомним 2011/2012 маркетинговый год: правительство Азарова пробует играться с экспортом — вводит экспортные пошлины и отменяет возврат НДС.

Украина почти ничего не экспортирует в период высоких цен, так как аграрии не хотят отдавать продукцию. Потом ограничения снимаются, но уже инфраструктура не справляется с объемами поставок.

Сегодня экспорт аграрной продукции из Украины в значительной мере продолжает оставаться в тени — вспомним заявления уже экс-министра Уманского о ежемесячных «скрутках» на 5 миллиардов гривен.

Большая часть «скруточных» схем завязана на аграрный экспорт. Если перевести экспорт на ручное управление, тенизация рынка вырастет в разы.

История учит, что такого рода эксперименты всегда заканчивались провалами, и повторять уже пройденные ошибки не стоит.

Владислав Белах, президент Центра аграрной логистики и инфраструктуры

Оригинал публикации: Чи залишиться Україна без хліба