Налоговые споры: презумпция невиновности так и не заработала
Задекларированная Налоговым кодексом Украины презумпция добросовестности налогоплательщика и обязанность контролирующего органа доказывать факт нарушения — не работают. Об этом идет ресь в публикации издания «Ракурс».
Тяжбы с налоговой — тяжело, но не бесполезно
Налоговые споры — наиболее динамично развивающаяся область правоотношений. По свидетельству разработчиков системы «ЛІГА: ЗАКОН», самое большое количество писем с разъяснениями и аналитикой приходят именно из Министерства доходов и сборов.
По словам Руслана Рачинского, заместителя директора правовой работы Министерства доходов и сборов, в нынешнем году количество дел по налоговым спорам уменьшилось на 4% (в абсолютных показателях — на 5 тыс. дел) по сравнению с 2012 годом, когда административными судами Украины было рассмотрено 65 тыс. дел, касающихся налогов и сборов. Общая сумма средств, фигурирующая в этих делах, — 73 млрд грн.
52 тыс. решений на общую сумму более 37 млрд грн было вынесено в пользу фискальных органов. Несмотря на то, что в 80% случаев судебные решения принимались в пользу налоговой службы, ее исковые требования были удовлетворены ровно наполовину. Одновременно в пользу плательщиков было вынесено 12 тыс. решений на сумму около 36 млрд грн. Таким образом, в бюджет по факту рассмотрения налоговых споров поступило в прошлом году 1,72 млрд грн. В нынешнем году сумма поступлений в бюджет от налоговых споров на 14% больше — 2 млрд грн.
Акт проверки с нарушениями = уголовное дело
Юристы говорят, что с каждым годом судиться с налоговыми органами становится все сложнее. Но, к сожалению, одним лишь судебным производством в административном суде вопрос не исчерпывается. Игорь Черезов, управляющий партнер юридической фирмы, говорит: «Все юристы, занимающиеся сферой налогообложения, знают: акт проверки, в котором есть цифра нарушений, тут же влечет за собой уголовное производство. В 100% случаев. Раз факт преступления зафиксирован — начинается уголовное производство. При этом следователь, который ведет дело, чаще всего сам не знает, что делать с этим актом проверки, с какой стороны к нему приступить. У налоговой инспекции один взгляд, у налоговой милиции — другой, а у прокуратуры — третий. Предприятие идет оспаривать решение проверки в административный суд. А налоговая милиция тем временем расследует это дело: проводит выемки документов, изымает компьютеры, проводит обыски и т.д. И эти два процесса идут параллельно. На время суда следственные действия не приостанавливаются. На мой взгляд, это потому, что нет ни одного случая, когда бы следователь был наказан за то, что деятельность предприятия была по его вине парализована, а бюджет из-за этого недополучил средства в виде налогов от деятельности предприятия».
Подобные распространенные ситуации, возможно, в скором времени уйдут в небытие. Есть такая надежда. Во всяком случае, в парламенте уже восемь месяцев лежит законопроект «О внесении изменений в Налоговый кодекс Украины в связи с проведением административной реформы», который (в случае его принятия) внесет в НК следующую норму: «Если налогоплательщик оспаривает решение контролирующего органа в административном порядке и/или в суде, сообщение лицу о подозрении в совершении уголовного правонарушения по уклонению от уплаты налогов не может основываться исключительно на этом решении контролирующего органа до окончания процедуры административного обжалования или до окончательного решения спора судом». Несколько витиевато, но по сути правильно. В переводе на понятный язык: нельзя открывать уголовное производство на основании акта проверки, если данное решение контролирующего органа налогоплательщик оспаривает в судебном порядке, до принятия окончательного судебного решения. Если же есть другие основания, то новый УПК дает возможность открывать производство.
Позиция Миндоходов
В области судебной практики возникает много нюансов. Позиция Министерства доходов и сборов, озвученная Р. Рачинским, следующая: «Когда происходит хозяйственная операция, она должна отражаться в рамках как бухгалтерского, так и налогового учета. Отражать — значит составлять соответствующие документы, которые регламентированы законом. Наша позиция такова: если обнаружена дефектность документов, которая идет в унисон с признаками отсутствия реальности хозяйственной операции, то такая ситуация попадает в поле зрения органов доходов и сборов. Существует практика, мягко говоря, не совсем корректного формирования валовых затрат либо налогового кредита, либо кто-то хочет каким-то образом минимизировать налоговые обязательства».
Далее Р. Рачинский посетовал, что на сегодняшний день налоговые споры идут не по толкованию нормы права, а по обстоятельствам. «Что касается обстоятельств, то это возможность оперирования доказательной базой в плоскости состязательного процесса. У нас, например, есть ряд документов, которые, скажем так, нивелируют возможность отражения хозяйственной операции в налоговом учете: это акты проверок, пояснения свидетелей и т. д. Есть ситуации, когда документы оформляются на лицо, которое де-факто не является и не может по своим личностным характеристикам являться должностным лицом предприятия. Эти зиц-председатели даже не осознают, что на них оформляется. Фактически за вознаграждение в 100 грн некий безработный, будучи не совсем трезвым, внезапно становится директором завода. И при этом даже понятия не имеет, что там происходит… В то же время позиция Высшего административного суда следующая: даже если есть дефектность документов, но операция производилась, товар был отпущен, услуги предоставлены, и это подтверждается рядом документов и доказательств, судебное решение принимается в пользу ответчика».
Позиция адвоката
Дмитрий Йовдий, управляющий партнер юрфирмы, в своей работе часто сталкивается с вышеизложенной позицией налоговиков, которые часто признают сделки ничтожными или недействительными по каким-то своим соображениям. «Думаю, многие адвокаты, которые занимаются налоговыми спорами, согласятся, что задекларированная Налоговым кодексом презумпция добросовестности налогоплательщика и обязанность контролирующего органа доказывать факт нарушения — не работает. И неизвестно, когда начнет работать. Представители налогового органа часто даже не ходят на заседания или приходят неподготовленными, и это понятно — у юристов налоговой службы чрезвычайно большая загруженность. И получается, что налогоплательщик должен доказывать свою правоту, предоставлять доказательства».
Вместе с тем, Д. Йовдий напомнил о прецедентном решении Высшего административного суда Украины от 14 ноября 2012 года, в котором ВАСУ подчеркнул, что налоговый орган не может устанавливать ничтожность сделки на основании налоговой проверки. Это решение налогоплательщики и юристы приняли с большим оптимизмом: ну наконец-то прекратится это тотальное подозрение в фиктивных сделках с целью уклонения от уплаты налогов. В конце концов, если налоговый орган подозревает налогоплательщика в нечестности, пусть подает заявление в суд и там доказывает ничтожность сделки.
«Но, по большому счету, ничего не изменилось. Если раньше налоговики признавали сделки ничтожными, ссылаясь на нормы ГК, то сейчас просто делается вывод о бестоварности хозяйственной операции, ее нереальности и отсутствии экономической целесообразности. 80-90% налоговых споров — именно об этом, — продолжает Д. Йовдий. — ВАСУ же по этому поводу дал разъяснение, что основные признаки хозяйственных операций — это движение активов, физические, технические и технологические возможности осуществления хозяйственной операции у ее участников, специальная налоговая правосубъектность, осведомленность о контрагенте и т. д. Но налоговики упорно продолжают объявлять сделки недействительными, основываясь на своих предположениях о том, что контрагент имеет признаки фиктивности, что он не мог осуществить хозяйственную операцию, мол, у него для этого отсутствуют основные средства и работает мало людей.
Возвращаясь к техническим, технологическим и физическим возможностям, следует сказать, что для того, чтобы выполнить какую-то работу, не обязательно иметь основные средства в собственности, их можно арендовать, точно так же можно арендовать помещения, взять персонал в лизинг у специализированной компании, оформить по договору. Действительно, современный менеджмент предполагает гибкие решения, наиболее выгодные. Если компания выполняет отдельные проекты, ей не стоит раздувать штат, покупать дорогостоящее оборудование, она набирает на каждый проект команду исполнителей, берет в аренду необходимое оборудование и помещение на период выполнения проекта. Налоговая проверяет, есть ли у компании основные средства, а нужно было бы проверять, были ли средства производства у нее в пользовании. То же касается и трудовых ресурсов. Проверка должна быть не однобокой, а всесторонней».
Позиция Высшего административного суда
Что касается судебной практики по налоговым спорам, то ВАСУ принял целый ряд решений, разъясняющих положения Налогового кодекса Украины, а также облегчающих возможность взыскания налогового долга.
«Механизм исполнения судебных решений о взыскании налогового долга предусмотрен главой 12 Инструкции о безналичных расчетах в Украине в национальной валюте, утвержденной постановлением правления Нацбанка Украины №22 от 21 января 2004 года. Этот механизм предусматривает оформление инкассового поручения для принудительного взыскания средств в счет погашения налогового долга. При этом судебное решение, на основании которого взыскиваются средства, в соответствии с п. 12.4 Инструкции, в банк не подается. В то же время реквизиты соответствующего судебного решения обозначаются в самом инкассовом поручении. Если же достаточные для погашения средства отсутствуют, контролирующий орган, в соответствии с абзацем вторым п. 95.3 ст. 95 Налогового кодекса Украины, обращается в суд с иском о предоставлении разрешения на погашение всей суммы налогового долга за счет имущества налогоплательщика, которое находится в налоговом залоге. Такое погашение осуществляется на основании означенного решения суда и принятого на его основании решения органа доходов и сборов путем продажи имущества налогоплательщика на публичных торгах и/или торговыми организациями в порядке, определенном п. 95.7-95.21 ст. 95 Налогового кодекса Украины. Таким образом, действующее законодательство предусматривает отдельный порядок принудительного исполнения судебных решений о взыскании средств в счет погашения налогового долга. При этом органы государственной исполнительной службы к этой процедуре не привлекаются… Исключение из приведенного правила составляет процедура взыскания налогового долга с физического лица».
Также Высший административный суд в своих судебных решениях дал правовую позицию по поводу формированию валовых затрат. В частности, в решении №К/800/33564/13 от 4 сентября 2013 года говорится: «При определении затрат, связанных с продажей товаров, выполнением pабот и предоставлением услуг, связанным лицам необходимо учитывать вcе затраты, понесенные налогоплательщиком на формирование себестоимости объектов поставки, и другие, связанные с этим затраты, в полном объеме. Эти затраты в совокупности не могут превышать доходы, полученные от связанного лица как компенсация стоимости соответствующих товаров, pабот и услуг. Таким образом, Налоговый кодекс Украины исключает возможность учитывания в налоговом учете убытков, которые образуются в операциях со связанными лицами».
Кроме того, ВАСУ дал разъяснение и по поводу споров, связанных с обжалованием непринятия налоговых накладных для их регистрации в Едином реестре налоговых накладных (информационное письмо от 24 октября 2013 года). Отсутствие регистрации налоговой накладной в Едином реестре в день совершения покупки влечет за собой правовые последствия для покупателя товара — не дает ему права на включение сумм налога на добавленную стоимость, указанную в налоговой накладной, в сумму налоговых обязательств за соответствующий период. Выявление несоответствия данных налоговой накладной и Единого реестра, в свою очередь, является основанием для проведения контролирующими органами документальной внеплановой выездной проверки продавца и, в соответствующих случаях, покупателя товаров/услуг. Вместе с тем, случается, что налоговую накладную по надуманной причине отказываются регистрировать в Едином реестре. В таких случаях необходимо обращаться за защитой своих интересов в административный суд. ВАСУ же разъяснил, что налоговая накладная считается принятой в течение того операционного дня, когда она была отправлена налогоплательщиком.
Медиация и налоговый компромисс
Р. Рачинский сообщил, что Министерством доходов и сборов подготовлена концепция о применении института налогового компромисса и медиации. С точки зрения права, института медиации в сфере налоговых правоотношений не существует. Однако если концепция будет одобрена, возможно, уже в следующем году появится соответствующий закон, который внесет в Налоговый кодекс Украины две новые статьи о медиации и налоговом компромиссе. Инициировать проведение процедуры медиации сможет как плательщик, так и контролирующий орган. После проведения процедуры медиации, при которой плательщик и контролирующий орган договариваются о приемлемой для обеих сторон сумме взыскания, наступает следующий этап — налоговый компромисс — оформление результатов переговоров.
Предполагается, что контролирующий орган не будет настаивать на полной уплате начисленного штрафа, а плательщик, в свою очередь, обязуется выплатить компромиссную сумму в бюджет. А полученную в процессе медиации информацию нельзя будет использовать в плоскости уголовного производства, а также для доначисления денежных обязательств плательщика.
Сегодня в судах находится порядка 130 тыс. дел, связанных с налоговыми спорами. Данная процедура, по мнению Р. Рачинского, призвана сократить количество налоговых споров в судах, существенно улучшить ситуацию.
Юрист Александр Корх выразил сомнение по поводу использования процедуры налогового компромисса: «Где гарантия, что не возникнет ситуация, когда предприятию начислят нереально огромный штраф, например, миллион гривен, а потом предложат уплатить «всего» 100-200 тыс.? Плательщику иногда проще заплатить надуманный штраф, чем сражаться с налоговой, доказывать свою правоту».
«Никакого вымогательства не будет, будет нормальная европейская модель», — заверил господин Рачинский.
